2011 г. Кто накормит русского орла? (Судьба символа империи)

Владимир Салтанов

04 Жов 2011

Столичный бюджет освобожден от очередной нагрузки. Москва прекращает финансировать проекты, связанные с Черноморским флотом. Эта новость вызвала много как политических комментариев, так и вопросов о будущем незавершенных проектов. Так, в частности, неясной остается судьба знаменитого памятника затопленным кораблям в бухте Севастополя. Сегодня, в канун годовщины начала Крымской войны 1854 года не лишним будет напомнить историю возникновения монумента, увенчанного двуглавым символом Российской империи.

Вспоминая Крымскую войну и затопление кораблей Черноморского флота, чаще всего называют дату 11 (23) сентября 1854 года, когда на траверзе Константиновской и Александровской батарей стали на дно корабли “Варна”, “Силистрня”, “Селафаил”, “Три святителя”, “Уриил” и два фрегата: “Сизополь” и “Флора”. Но после осенне-зимних штормов, вследствие частичного разрушения этой преграды, в ноябре-декабре пришлось дополнительно затопить корабль “Гавриил” и корвет “Пилад”. Так общее число парусных судов на линии заграждения достигло девяти.

С одной стороны, мысль правильная, а с другой… Топить свои собственные корабли страшно даже подумать. Поэтому окончательная формулировка такого решения требовала не столько тактической мудрости, сколько мужества и решительности.

9 сентября на военном совете флота, вопреки мнению начальника штаба Черноморского флота вице-адмирала Корнилова, командир линейного корабля “Селафаил” капитан 1-го ранга Зорин предложил затопить поперек входа в бухту часть старых судов, а моряков свести на берег, и там, на бастионах, защищать Севастополь. С этим предложением согласились многие, в том числе и командир эскадры вице-адмирал Павел Степанович Нахимов.

А 13 (25) февраля 1855 года на дно Севастопольской бухты между Михайловской и Николаевской батареями стали корабли “Двенадцать апостолов”, “Ростислав”, “Святослав” и фрегаты “Кагул” и “ Мессемврия”. Через трое суток, 16 (28) февраля, к ним присоединился фрегат “Мидия”. Так, шестью судами была образована вторая линия заграждения.

Эффективность такого действия признал и неприятель: “Если бы русские не заградили вход в Севастопольскую бухту, затопив пять своих кораблей и два фрегата, я не сомневаюсь, что союзный флот после первого же выдержанного огня проник бы туда с успехом и вступил бы из глубины бухты в сообщение со своими армиями”, – писал командовавший французским флотом вице-адмирал Гамелен. Поэтому надо отдать должное главнокомандующему князю Меншикову, что он настоял именно на таком поистине спасительном решении.

Через 50 лет после героической обороны в память о затоплении кораблей на второй линии заграждения, недалеко от бывшей Николаевской батареи, в море, в десяти саженях (23 метрах) от берега возвели монумент. Со стороны набережной его восьмигранный пьедестал украсила небольшая (50 х 75 сантиметров) бронзовая картина, на которой величественно и грозно скрещивают мачты идущие на дно корабли. Тогда же родилось и первое название монумента: “памятникъ затопленiя кораблей”. Именно так он упомянут в сообщении строительной комиссии, которая объявила о полном завершении работ 29 июля 1905 года.

Возвращаясь к началу XX века, легко представить, что во время строительства для решения сложных инженерных задач между гранитной скалой и берегом был специальный помост, который давал возможность рассматривать пьедестал с близкого расстояния, и в правом нижнем углу бронзового барельефа можно было прочитать имя скульптора: “А. Адамсонъ Скульп. 1904”.

С тех пор прошло больше века, и у памятника сложилась своя история, такая же удивительная и уникальная, как и сам монумент.

Например, мало кому известно, что после передачи архитектурного сооружения в ведение городской управы, так до сих пор и не состоялось его торжественное открытие. Помешали далеко не праздничные события Русско-японской войны и начало первой русской революции.

Другой удивительный факт: несмотря на самое опасное расположение, он оказался единственным севастопольским монументом, который выстоял в горниле Великой Отечественной и в мае 1944 года встретил освободителей.

Через 25 лет, 12 февраля 1969 года, общепризнанный символ Севастополя вошел в новый герб города-героя.

И еще уникальный факт: в это трудно поверить, но у всемирно известного памятника до недавнего времени не было ни одного достоверного описания. Если читать путеводители, справочники и более серьезную краеведческую литературу, создается такое впечатление, что монумент закрыт какой-то таинственной вуалью.